КТО ВЫ, "ЖЕЛЕЗНЫЙ ФЕЛИКС"? - Страница 93

Председатель ВЧК несколько смягчил свою позицию. 19 июня 1924 г. он писал Кацнельсону: «Смета наша в 5 911 000, безусловно, для государства чрезмерна. Прошу сформировать группу для проверки целесообразности такой сметы путем ознакомления с действительностью по каждому расходу, проверив, нет ли дополнительных доходов, лишних штатов, должностей, учреждений, помещений, складов, изданий etc etc. Для этой работы не жаль людей. Найдите их, сговоритесь с Манцевым, надо привлечь лучших из РКП, ЦКК. Линия: все лишнее долой, то, что необходимо, оставить, жалование давать приличное за работу, а за безделье гнать вовсе». А 9 июля 1924 г. Дзержинский направил в Политбюро ЦК РКП (б) записку на имя И.В. Сталина, в которой предложил еще сократить численность войск ОГПУ. «Я думаю, - писал он, - кадровый постоянный контингент полевых войск должен быть максимально сокращен - обратить все внимание на технику, на спорт, на физкультуру и пр. и прежде всего обратить все средства для поднятия советского патриотизма у рабочих и крестьян».

И все же Дзержинский резко и весьма аргументировано выступил против намерения НКФина снова урезать смету ОГПУ на 1924/1925 финансовый год. Не позднее октября 1924 г. он писал заместителю наркома финансов СССР Н.П. Брюханову: «Отношением своим от 18 августа с. г. за № 027/ОТ/1890С Народный комиссариат финансов обратился с предложением о сокращении аппарата органов и количества войск ОГПУ в целях сокращения ассигнований по смете будущего 1924/25 бюджетного года... для достижения возможно благоприятного баланса по госбюджету и обращения максимального количества средств на покрытие хозяйственных и производственных нужд страны. - Признавая всю важность стоящей перед Наркомфином задачи и принимая также все меры к сокращению расходов по линии нашего аппарата, я все же вынужден не согласиться с Наркомфином, ибо предлагаемое сокращение существенным образом должно отразиться в отрицательную сторону на деле выполнения ОГПУ возложенных на него высшими инстанциями задач».

Дзержинский утверждал, что в отличие отданных НКФ, местные органы ОГПУ в своих донесениях отмечают физическую невозможность справляться с возложенными на них задачами, нагрузка в работе доходит до наивысших размеров, чего нет ни в одном советском органе; большинство сотрудников измотаны, они служат, если не с момента образования ЧК, то не менее 4-5 лет, а из-за недостаточной материальной обеспеченности «могут выйти из строя». В сравнении с материальной обеспеченностью работников других ведомств, сотрудники ОГПУ обеспечены на 20-30% ниже. Исходя из этого, с учетом пожеланий НКФ, председатель ВЧК счел возможным после точного подсчета уложить потребность ОГПУ в 26 тыс. денежных пайков по 50 руб. и включить в смету на 1924/25 год, но отметил, что и снижение фонда зарплаты невозможно -это приведет к нежелательным явлениям.- «Попутно указываю, что по условиям работы ОГПУ не считаю возможным проведение штатов последнего в общем порядке, установленном для остальных ведомств, и нахожу, что постановления комиссий, рассматривающих штаты ОГПУ и определивших количество денежных пайков для такового, достаточно авторитетны и не нуждаются в подтверждении.

Переходя к вопросу о сокращении численности территориальных войск, заявляю, что таковое сокращение произведено быть не может по целому ряду обстоятельств, уже неоднократно докладываемых в законодательных инстанциях. Вопрос о сокращении погранвойск не имеет места. Конвойные же войска из ведомства ОГПУ переданы, и вопрос об их сокращении следует поднять по месту их настоящего подчинения...»

В это же время Дзержинский просил Ягоду составить проект письма в комиссию Политбюро ЦК РКП (б) следующего содержания: «В связи с неслыханным нажимом НКФина сократить смету ОГПУ, я вынужден письменно со всей ответственностью заявить комиссии и П/бюро, что я, как председатель ОГПУ, которому партия доверила этот пост с октября 17 г., ответственности за это сокращение сметы взять на себя не могу и вынужден предостеречь партию, что этот эксперимент может стать началом развала органа охраны Революции и его работ. Я никогда с такими заявлениями в связи с сокращениями не обращался. Я всегда сам производил огромнейший нажим внутри в сторону сокращения, и теперь должен заявить, что дальше нельзя, ибо наши органы перенапряжены работой. Дальнейшее сжатие возможно столь ничтожно, что нам неслыханно трудно произвести такую перегруппировку, чтобы найти средства (столько-то) для увеличения жалования войскам согласно повышения военных тарифов. В самом деле, работа наша по объему по сравнению с прошлым годом не сократилась, она еще более усложнилась, между тем, мы на протяжении истекшего года столь уплотнились и упорядочили свою работу, что сократили свою смету на 20 мил. рб. в год. В 1 квартале 23/24 г. наша смета вместе с ДВО и Закавказскими была 19 849 117 рб., ныне мы просим на квартал 14 750 000 рб., т. е. на 5,1 мил. меньше на один квартал, т. е. на год на 20,4 м. меньше.

Такая смета для нас столь мала, что она потребует от нас величайшего напряжения и экономии. Я не прошу больше, ибо понимаю необходимость величайшей экономии, хотя в этом году повышение военных тарифов потребует от нас новых расходов, около 2 миллионов рублей.

Т. Сокольников требует сокращения сметы нашей (он требует сокращения, начиная со II квартала, на остальные 3 квартала столько-то, т.е. он требует сокращения в годовом масштабе на 12 597 000 рб., т. е. на 21 с лишним %, безусловно, подходит сейчас по вопросу политически, желая ГПУ ослабить и свести на нет, считая [что] этот орган уже свое время отживает. Это выявилось на первом заседании комиссии совершенно определенно.