КТО ВЫ, "ЖЕЛЕЗНЫЙ ФЕЛИКС"? - Страница 206

206

Члену ЦК партии левых эсеров Д.А. Черепанову, участнику левоэсеровского мятежа 6-7 июля 1918 г., удалось скрыться. 27 ноября ревтрибуналом при ВЦИК он заочно приговорен к тюремному заключению. В феврале 1920 г. был арестован и выслан в Сибирь, где умер от тифа.

Разбирательством этого теракта занимался лично Дзержинский. 1 октября 1919 г. он просил чекистов обратить особое внимание на группы «Набат» и украинских анархистов. На подозрении находилась и группа «Социал-техникум».

В ходе длительной беседы ночью 10 октября с анархистом В. Гординым (группа «Набат») председатель ВЧК выяснил, что эти анархисты не только не принимали участия, но даже не знали о готовившемся покушении. Они, как и чекисты, считали, что теракт совершили белогвардейцы, которые для сокрытия следов издали извещение от имени несуществующей анархисткой группы. В свое время Гордины выпустили прокламацию в пользу советской власти. Это оттолкнуло от них анархистов. Питерский анархист Вульф Гордин даже ездил к Н.И. Махно и после знакомства с ним выступал открыто в воззваниях и при чтении лекций против него. Он стал на точку зрения необходимости создания армии, а не партизанщины.

Группа «Социал-техникум» из 10-12 сектантов-коммунистов, разочаровавшись в русской революции, больше занималась научной работой. Она отреклась от частной собственности и не воевала с государством, не желая силой его разрушать, создала свою коммуну, живущую вне государства. Она не признает неприкосновенности своих членов, которые совершают эксы, занимаются уголовщиной, спекуляцией и др., но и власти не содействует. Группа не заявила протеста против взрыва только потому, что сотрудники ВЧК оскорбили их обыском, и члены ее говорят, что чекисты льют воду на мельницу их противников, наглядно доказывая невозможность сотрудничества «даже не боевого, а и мирного анархизма».

Они не могут примириться с возможностью, что взрыв произведен какой бы то ни было группой анархистов и указывают, что террористов надо искать в притонах среди хулиганов, гулящих с проститутками. Но Дзержинский отметил, что относительно группы «Набат» у них нет достаточной уверенности. У него сложилось впечатление об откровенности не только Гордина, но и других допрошенных анархистов, что они были откровенными и поэтому «их надо освободить, а помещение их опечатать». Они согласны некоторое время не устраивать собраний и лекций, чтобы не дать возможности заговорщикам воспользоваться их помещением для явок. Анархисты также просили вернуть забранные у них деньги (свыше 90 тысяч), потому что они были честно заработаны. Дзержинский считал возможным удовлетворить эту просьбу после проверки.

После новой встречи с Гордиными 14 октября 1919 г. Дзержинский отмечал: «Гордины в разговоре говорили, что бомба на Леонтьевском была украинской бомбой, что бомбиста укрывали беспартийные рабочие. Что этого ради анархисты желали убить Троцкого уже давно, что сами Гордины могут противодействовать террористич. актам, только имея газеты. Рассказывали, что за месяц до заговора им беседой удалось предотвратить анархическую авантюру в Московском гарнизоне».

Занимаясь расследованием обстоятельств теракта в Леонтьевском переулке, Дзержинский считал необходимым обратить внимание всех губЧК на важность борьбы с эсерами-максималистами. 12 декабря 1919 г. он направил специальное письмо на места, в котором привел новые данные об участии групп Б. Нестерова и Зверина Союза социалистов-революционеров максималистов в ограблениях советских учреждений и подпольной работе внутри Советской России: организация боевых дружин, складов оружия, паспортных бюро, приобретения шрифта. В Москве была арестована вся организация этого Союза. Но необходима ликвидация всех его провинциальных организаций за исключением Союза максималистов групп Светлова и Бердникова, которые вполне лояльны. - «Дополнительный материал будет прислан незамедлительно. Всем арестованным предъявлять обвинение в принадлежности к противосоветской организации, мнимо легальной, фактически подпольной. В случае ареста Петракова и Ривкина направлять в Москву».

Дзержинский считал, что и в конце Гражданской войны белогвардейцы не откажутся от террора.

Получив сведения из Харькова о готовящихся террористках на территории Украины и считая, что надо спешить, так как полагаться на агентурную работу нельзя, а «их можно предотвратить только массовыми беспрерывными операциями», 20 июня 1920 г. он предложил украинским чекистам «действовать с завязанными глазами... Сейчас надо все силы напрячь и мобилизовать силы для нашей работы в районах... Работу Секретно-опер. отдела надо поднять до высшего напряжения инициативы и действия.

По-моему, мы сейчас должны заняться Регистрац. отделом, не столько, м.б., для того, чтобы наладить это отдел, сколько для того, чтобы использовать имеющийся там материал для непосредственных операций. Сейчас необходимо по старым к.-р. московским делам по старым адресам и у соприкасающихся делать обыски. Необходимо наблюдать за арестованными и осужденными к-р, кто к ним приходит, кто им помогает- и делать у них обыски...».

Для поимки диверсантов и террористов Дзержинский потребовал от чекистов принятия энергичных мер. Все дела по фактам диверсий, взрывов и пожаров он предложил поручить «лучшему следователю». А при ведении следствия помнить также «в деле не столько о стрелочниках, сколько состоящих во главе экспедиции, таможни, складов снабжения». «Для меня... важно, - писал он, -получить ответ, почему они воспламенялись, почему это не было предусмотрено».

206