КТО ВЫ, "ЖЕЛЕЗНЫЙ ФЕЛИКС"? - Страница 61

Что же касается тюремного и лагерного режима, то хорошо известно, что Ф.Э.Дзержинский выступал против чрезмерной строгости содержания под стражей, посещал тюрьмы, по просьбе арестованных беседовал с ними в камерах. Он требовал от подчиненных знания инструкций, чтобы «не превратиться в преступников против советской власти, интересы коей мы призваны блюсти».

В ВЧК еще в годы Гражданской войны стали вырабатываться четкие правила содержания арестованных. Им разрешалось «иметь спальные принадлежности, одежду, белье, принадлежности для умывания, для чистки зубов, головную щетку, посуду для еды. Не разрешалось иметь при себе ножей и вилок. Пища, белье, книги для арестованных принимались раз в неделю в установленные часы. Но у лиц, приехавших из деревень, передача принималась ежедневно. Чтобы избежать злоупотреблений со стороны охранников, было введено правило, согласно которому «на принятую передачу составляется записка: кому и что передается. Передача вместе с запиской направляется в арестное помещение для вручения арестованному, который и расписывается в получении. Записка возвращается коменданту для вручения лицу, принесшему передачу».

Безусловно, режим содержания заключенных в тюрьмах и лагерях во многом зависел от администрации и от категории арестованных или отбывавших наказание. Снисходительными лагерные работники были к тем, кто находился там за хозяйственные преступления. В обход установленного законом режима многие пользовались различными привилегиями, проживая в больницах под видом больных, устраивали себе командировки, отпуска и др. Но к политическим заключенным тюремная администрация отно-

силась иначе. 30 декабря 1920 г. Дзержинский подписал приказ о режиме содержания арестованных членов политических партий, в котором отмечалось: «Поступающие в ВЧК сведения устанавливают, что арестованные по политическим делам члены разных антисоветских партий часто содержатся в весьма плохих условиях, отношение к ним администрации мест заключения некорректное и зачастую даже грубое». Поэтому ВЧК указывает, что эти категории лиц должны рассматриваться не как наказуемые, а как временно, в интересах революции изолируемые от общества, и условия их содержания не должны иметь карательного характера.

В декабре 1920 г. председатель ВЧК приказал Г.Г. Ягоде поручить «надежному» врачу освидетельствовать в Бутырской тюрьме больных левых эсеров, которым угрожала смерть: Р.Гольдина,

С.Панова, Н. Железнова, М.Богданова, К.Троцкую, И. Шабалина и И. Майорова. Это поручение было выполнено на следующий день. А А.Я.Беленького Дзержинский просил «завести в нашей тюрьме швабры. Некоторым (Нпр.,Богданову) со слабым сердцем трудно мыть пол руками - надо слишком нагибаться».

До 1921 г. и режим содержания политических заключенных был либеральным. В белоэмигрантских изданиях признавали, что во многих тюрьмах работали библиотеки и даже своего рода школы с регулярными занятиями и штатом преподавателей, читались лекции по научным и политическим вопросам, устраивались дискуссии. К услугам заключенных всегда были врачи, им была разрешена переписка, получение посылок и денег, заключение браков. В той же Бутырской тюрьме камеры были открыты в течение всего дня, заключенные проводили собрания и диспуты, ставили спектакли. Но уже 13 декабря 1921 г. Дзержинский отдал распоряжение Ягоде и Самсонову о значительном изменении режима в Бутырках. - «Не должно быть общения коридора с коридором; двери с коридора и на двор должны быть заперты, прогулок по коридору и скопищ не должно быть; камеры могут быть открыты только для пользования уборной и т.д. За тюрьму ответственен т. Мессинг (МЧК), а посему все распоряжения должны исходить только через него. Сразу изменить режима нельзя. Необходимо предварительно ослабить сопротивление, для этого освободить тех немедленно, кого можно освободить, для этого затребовать сейчас же все списки политиков и в 3-х дневный срок поручить пересмотреть следователям все их дела и написать заключение, кто может быть освобожден, а кто нет и почему и решить на тройке; перевести на родину в тюрьму (место ареста) не особенно опасных, но не подлежащих освобождению; никого из политиков -новых в Бутырки не сажать до введения нового режима. Сажать в Таганку и Лефортово. Завести новый режим и в одиночках, где камеры не должны быть открыты (надо обсудить). Интеллигентов никоим образом не сажать вместе на одном коридоре с рабочими и крестьянами. Рабочих держать отдельно. При тюрьме вести институт ответственных следователей, разбирающихся в людях и программах партии - для личного ознакомления с заключенными и приема всех жалоб и заявлений. (Представить проект и кандидатов), они должны обращать внимание, чтобы тюрьмы не орабочивались.

Прошу срочно разработать совместно с Мессингом и доложить».

К Дзержинскому поступала негативная информация о грубейших нарушениях установленных правил содержания арестован-, ных, в частности, в Ярославской тюрьме. Сомневаясь в ее правдивости, 27 ноября 1921 г. он поручил Самсонову и Ягоде «срочно расследовать и доложить мне. Заявления с.-р. прошу мне вернуть. Необходимо, однако, издать общее распоряжение циркулярное с объявлением его во всех наших тюрьмах о том, что не в наших задачах мучить людей заключенных. Единственная цель заключения - это более или менее строгая изоляция для целей следствия или предупреждения и только. А поэтому все излишние строгости, не вызываемые этой целью - преступление, рождающее справедливое возмущение и новые преступления. Необходимо выработать целый ряд практич. указаний и указать куда жаловаться. Это надо преподать всем губчека, ос. отд. Надо не озлоблять людей и не грешить против нашей коммунистической морали».